Эдвард Уинтер (Edward Winter)
Сергей Прокофьев
Следующая статья Михаила Ботвинника была опубликована в книге «С.С.Прокофьев. Мемуары. Документы. Воспоминания» (Москва, 1959). Статья написана в 1954 году, через год после смерти Прокофьева. Далее приводится текст из издания 1961 года (стр. 537-538):
«В 1923—1926 годах в 157-й школе Ленинграда была хорошая традиция — уроки «слушания музыки», которые по сути дела были небольшими камерными концертами с пояснениями педагога. Исполнялись обычно классические произведения, но однажды наша преподавательница сказала, что исполнит нечто необычное...
Она нам рассказала о молодом композиторе Сергее Прокофьеве и его оригинальном стиле. «К нему нельзя относиться равнодушно, - добавила Лидия Александровна, - одна часть публики признает его исключительный талант, другая — относится неодобрительно... Когда мне недавно пришлось выступать перед педагогами, то объявление фортепьянного произведения Прокофьева было встречено слушателями с большой холодностью. Однако успех был столь велик, что мне пришлось играть на бис. Это произведение композитора я вам сейчас и исполню...»
Если я не ошибаюсь, это было «Отчаяние». Оно произвело на нас сильное впечатление, - к сожалению, мне ни разу с тех пор не пришлось его слышать. Если бы пришлось — узнал бы сразу.
Познакомиться с шахматистом С.С.Прокофьевым мне довелось в 1936 году во время «жарких боев» на III Московском международном турнире. С.Прокофьев был незаурядным шахматистом — он имел первую категорию — и не пропускал ни одного тура. «Турнирное положение» Сергея Сергеевича было нелегким, и в борьбе за первое место он придерживался политики строгого нейтралитета. Он не мог не сочувствовать мне — молодому советскому чемпиону, — но не мог желать поражения и экс-чемпиону мира X. Капабланке, с которым шахматы сблизили его еще в Париже.
Несколько месяцев спустя мы с Капабланкой поделили первое место на турнире в Ноттингеме (Англия).По окончании турнира, получив поздравительную телеграмму от Сергея Сергеевича, я с радостным видом показываю ее Капабланке и... слишком поздно осознаю свою ошибку: Капабланка с изменившимся побледневшим лицом силился поддержать разговор — догадываюсь, что он не получил телеграммы от Прокофьева... Через два часа сияющий Капабланка разыскивает меня — все ясно, он также получил телеграмму. Конечно, Сергей Сергеевич отправил телеграммы одновременно, но, видимо, сотрудники московского телеграфа решили, что советский чемпион должен получить поздравительную телеграмму первым!
Сергей Сергеевич страстно любил шахматы. Он принимал активное участие в шахматной жизни Центрального дома работников искусств. Московским шахматистам памятен его матч с Д.Ойстрахом, проводившийся на весьма своеобразных условиях: победитель получал приз ЦДРИ, а побежденный... давал собственный концерт для работников искусств!
Мне несколько раз приходилось встречаться с Прокофьевым за шахматной доской. Творческое лицо Прокофьева как шахматиста отличалось большой непосредственностью: обычно он играл на атаку и проводил ее остроумно и изобретательно — защищаться он явно не любил. Тяжелая болезнь не уменьшила интереса Сергея Сергеевича к шахматам. В мае 1949 года известный шахматист Я.Г.Рохлин вместе со мной посетил больного Прокофьева на его даче на Николиной Горе. Сергей Сергеевич тогда лежал в постели и чувствовал себя явно плохо, но, увидев Рохлина, оживился и сказал с укоризной: «А где же обещанный вами сборник партий матча Стейниц—Ласкер 1894 года?» - совершенно смутив этим своего гостя.
Летом 1951 года Сергей Сергеевич записался в число участников сеанса одновременной игры, который я должен был давать на Николиной горе. Врач запретил ему играть — тогда С. Прокофьев с привычным волнением следил за всеми перипетиями борьбы уже в качестве зрителя... Вероятно, это было последнее шахматное соревнование, которое он посетил».
Фотография Прокофьева, помещенная в начале этой статьи, была также напечатана в этой книге. Кроме того, Ботвинник упоминает о событиях 1936 и 1949 года на страницах своей автобиографической книги «К достижению цели».
В нашей книге о Капабланке (С.313) приводится информация о том, что в 1921 году Прокофьев отправил кубинскому шахматисту телеграмму, состоящую из одного единственного слова «поздравляю», по случаю его победы над Ласкером:
(4913)
А вот фрагмент записи в дневнике Прокофьева, датированной 7 апреля 1914 года по старому стилю, в которой он пишет о петербургском турнире (цит. по: «Сергей Прокофьев. Дневник», Париж, 2002. Том 1: 1907-1918, стр.437-438):
«В восемь часов поехал на открытие Шахматного конгресса и сразу попал в зачарованное царство. Невероятно оживленное царство во всех трех комнатах Шахматного Собрания и еще в трех, уступленных нам Комитетом Собрания. Устроен турнир парадно, во фраках, тут же маэстро, окруженные толпой народа.
Ласкер, немного поседевший со времен турнира 1909 года, со своим своеобразным лицом, с маленькой фигуркой и с сознанием собственного достоинства; Тарраш — типичный безукоризненный немец с усами à la Вильгельм и с надменным лицом; наш Рубинштейн — морда грубая, неинтеллигентный, какой-то лавочник, но сравнительно с предыдущими — скромный, талантливый, для всех опасный, но не всегда надежный; Бернштейн — цветущий мужчина, с дерзким красивым лицом, обритой головой, огромным носом, ослепительными зубами и нестерпимо блестящими глазами. Наш талантливый Алёхин в своей правоведческой курточке, с немного потасканным правоведческим лицом не особенно приятного склада, обычно самоуверенного, но тем не менее немного смущенный столь великолепным обществом. Американец Маршалл, типичный янки, что-то вроде Шерлока Холмса, необузданного в игре и до смешного молчаливого в жизни. Парижанин Яновский, дизертировавший от воинской повинности и которому в виде особого исключения позволили беспрепятственно приехать на турнир, одетый в невероятно шикарный светло-серый костюм, покоритель сердец и бывший красавец, теперь стареющий и надевший на своем пятом десятке золотые очки. Спорщик, скандалист, вегетарианец Нимцович, типичный немецкий студент; и, наконец, два старика, обреченных на всеобщее съедение: толстенький Гунсберг и с написанной на лице обидой Блэкберн, сохранивший, однако, несмотря на свои семьдесят два года, свежесть в комбинациях и элегантность в ведении партий. Общий фаворит Капабланка, молодой, элегантный, красивый, веселый и вечно улыбающийся, появлялся во всех концах зала, смеялся, непринужденно болтал и заранее чувствовал себя победителем. Итак, я очутился в этом притягательном царстве и сразу был захвачен предстоящим состязанием. Начались речи, в которых особенно подчеркивалась небывалая важность предстоящего события ввиду исключительного подбора участников. Корреспонденты из Англии, Германии, Москвы, Киева, Вены, шахматисты из Германии, фотографы — все это увеличивало парадность. Завтра первый турнир!!!»
(4925)
В своем дневнике Прокофьев упоминает присутствующих на турнире фотографов (см. C.N. 4925), что вызывает закономерный вопрос о количестве опубликованных фотографий с петербургского турнира 1914 года?
Известно всего несколько фотографий. Пожалуй, самые упоминаемые снимки — это фотография пяти лучших гроссмейстеров, а также групповое фото всех участников (A Picture History of Chess by Fred Wilson. — New York, 1981. - с.65, 76). На странице 87 того же издания можно найти фотографию, сделанную во время первой игры Капабланки против Ласкера. В книге Chess Explorations мы опубликовали менее известный групповой снимок, который впервые появился на вклейке в Deutsches Wochenschach от 31 мая 1914 года:
Публиковалась ли когда-либо подпись к этому снимку?
В англоязычном издании «Дневника» Прокофьева (Sergey Prokofiev. Diaries 1907-1914) содержится не очень удачная версия более известного группового снимка, к которому на странице Х ошибочно дается подпись: «Всемирный чемпионат мира по шахматам в Санкт-Петербурге 1914 года».
(4926)
В предметном указателе англоязычного издания «Дневника» (Sergey Prokofiev. Diaries 1907-1914) приводится список 70 упоминаний шахмат в тексте издания (стр.819). В том же указателе есть 16 упоминаний Капабланки (стр.802-803). В дневниковой записи, сделанной 8 января 1914 года, Прокофьев пишет:
«Часов в шесть заезжал в Собрание Капабланка. Он неотразим: живой, красивый, сообразительный, а главное — гениальный. Надо было видеть, с какой быстротой он доказывал ошибки наших петербургских маэстро, тут же, им же, сейчас же по окончании их партий! Я был в восторге».
Как уже упоминалось в нашей книге о Капабланке (стр.80-81) кубинский шахматист провел три сеанса одновременной игры в Санкт-Петербурге, во время которых одним из его соперников был Прокофьев. Капабланка выиграл две первые игры и проиграл третью. По-видимому, широкую известность приобрела только запись третьей игры. Но в дневниковой записи от 15 мая 1914 года Прокофьев дает детальное описание второй игры. Упоминается, что игра началась следующим образом: 1 d4 d5 2 Кf3 Сf5 3 c4 Кc6. После этого Капабланка (белые) стоял перед шахматной доской две или три минуты, поднимая брови и теребя себя за волосы. Сам Прокофьев был несказанно доволен, что сумел поставить в затруднительное положение чемпиона.
Также в нашей книге о Капабланке мы упоминали об одновременной игре Капабланки с неким Баштировым из 20 ходов, которая состоялась в 1914 году в Петербурге (стр.80). Впервые описание этой игры появилось 31 июля 1914 года в Capablanca-Magazine (стр.103). В «Дневнике» очень часто упоминается Борис Николаевич Башкиров, бывший в то время состоятельным поэтом-любителем, писавшим под псевдонимом Борис Верин. Поэтому сегодня почти с полной уверенностью можно сказать, что «Баштиров» - это искаженное написание фамилии Б.Н.Башкирова. В англоязычном издании «Дневника» его имя дважды упоминается в связи с шахматами. Причем второе упоминание относится к записи от 21 сентября 1914 года:
«Беседовали, он [Башкиров] рассказал много интересного, между прочим, про некую Mme Страхович, с которой он познакомил Капабланку и в которую сей последний влюбился, не получив из-за этого первый приз». (стр.501)
(4927)
Шахматная тема обильно присутствует и в другой книге о Прокофьеве (Prokofiev From Russia to the West 1891-1935 by David Nice (New Haven and London, 2003). На одной из вставок этого издания есть фотография Прокофьева за игрой в шахматы с соседом Моролевым в Никополе, 1909 год. На странице 292, посвященной началу 1930-х годов, читаем:
«Миша Эльман был хорошим противником, хотя лучше всего было играть с Капабланкой, который участвовал в Парижском конгрессе и за успехами которого он следил с большим интересом. «Поздравляю с победами! Только ты слишком ленив — нужно одерживать больше побед!» [На странице 354 говорится, что это было написано в письме Прокофьева Капабланке, датированном 26 июля 1931 года.] Капабланка прислушался и больше не проигрывал.
Под «Парижским конгрессом», вероятно, подразумевается матч с Максом Эйве в Нидерландах, хотя он закончился 10 июля 1931 года.
На страницах 311-312, посвященных биографии, приводится следующая информация о Прокофьеве в 1933 году:
«Он по-прежнему любил играть в шахматы в излюбленном месте Наполеона в «Кафе де ля Режанс» и дважды играл с прославленным Савелием Тартаковером: выиграл первую и проиграл вторую партию. Этот триумф был, по-видимому, использован в целях саморекламы в Америке. «Тартаковер — один из сильнейших игроков в мире, - говорил он Готтлибу во время долгого разговора о новостях, уже переданных Хэнзелу, - и обладает титулом гроссмейстера. Так что можешь себе представить, как я был рад выиграть у него. После игры я попросил Тартаковера показать мне ошибку, из-за которой он проиграл, а тот ответил: «Я не делал никаких ошибок. Просто вы хороши играли».
Добавим, что Тартаковер привел окончание партии с Прокофьевым на страницах 423-427 выпуска L’Echiquier от 17 февраля 1934 года:
Также стоит напомнить, что Тартаковер писал о победе над Прокофьевым (февраль 1934 года, Париж) на страницах своей книги «Мои лучшие партии».
(4928)
В «Избранных письмах Сергея Прокофьева» в переводе и под редакцией Гарлоу Робинсона (Selected Letters of Sergei Prokofiev by Harlow Robinson, Boston, 1998) о шахматах упоминается несколько раз. На странице 15 англоязычного издания цитируется письмо, которое Прокофьев написал Элеоноре Дамской из Ньюкасла (Англия) 12 июня 1914 года. Во вором параграфе написано следующее:
«A propos, ты уже видела Капабланчика в «Новом свете» от 04/01? Ну разве не прелесть?»
Согласно редакторской сноске на этой же странице, Прокофьев использует уменьшительно-ласкательную форму «Капабланчик», чтобы подчеркнуть свое теплое отношение к знаменитому шахматисту. На предыдущей же странице дается ссылка, согласно которой кубинский шахматист ошибочно назван действующим на тот момент чемпионом мира (по результатам турнира в Санкт-Петербурге в 1914 году).
В письме Элеоноре Дамской, написанном из немецкого Этталя 5 июля 1923 года, Прокофьев отмечает, что Алёхин срывает лавры на 64 полях, увлекается седовласыми дамами и собирается сразиться с Капабланкой за звание чемпиона мира. А сам Капабланка находится в Гаване и возится со своим новорожденным ребенком.
(4946)
Приведем три фрагмента из трехтомного издания «Дневника» Прокофьева (Париж, 2002):
В мартовском номере American Chess Bulletin за 1922 год имя Прокофьева упоминается в числе участников турнира (на странице 42), хотя дата приводится неверно: 23 января вместо 23 февраля. Правильная датировка подтверждается отчетом об этом событии, который был опубликован на страницах спортивной полосы New York Times от 24 февраля 1922 (стр.17).
Наконец в первом томе «Дневника» есть много записей, в которых композитор также упоминает о шахматах.
(6063)
Выше приводится фотография из A Chess Omnibus (стр.214), из одного из номеров Chess Review (May, 1943, стр. 154). Подпись к фотографии в американском журнале гласит, что на этом снимке Прокофьев (справа) играет со скрипачом Давидом Ойстрахом во время московского турнира. За игрой наблюдает скрипачка Лиза Гилелс (в разных источниках ее также называют Елизавета Гилелс).
Что касается приведенной выше фотографии, в номере C.N. 7726 Мартин Вайссенберг (Савион, Израиль) указывает на то, что женщина, наблюдающая за игрой Ойстраха и Прокофьева, Елизавета (Лиза) Гилельс, была сестрой пианиста Эмиля Гилельса, женой скрипача Леонида Когана и матерью скрипача и дирижера Павла Когана. Сама она также была известной скрипачкой.
В статье «Гений и принцесса» можно найти воспоминания Ольги Капабланки о Прокофьеве.
Из книги «Советская шахматная школа» А.Котова и М.Юдовича (Москва, 1955):
Это фотография Прокофьева была опубликована на странице 139 в книге Emanuel Lasker: Denker Weltenbürger Schachweltmeister, вышедшей под редакцией Рихарда Форстера, Стефана Хансена и Микаэля Негеле (Берлин, 2009). Мы благодарим авторов за разрешение разместить этот снимок здесь:
В выпусках №8809 и №8823 C.N. была добавлена информация о Прокофьеве и Эдуарде Ласкере, в частности об их совместной игре во время поездки композитора в Чикаго в 1921-22 гг.
To the Chess Notes main page.
To the Archives for other feature articles.
Copyright: Edward Winter. All rights reserved.